Времена года, или При чем тут музеи

Текст-навязчивая идея. Начала писать в августе, заканчиваю в ноябре. Получается еще и разговор с самой собой. Растянутый во времени. Люблю, когда случайно или специально, а получается разговор с собой из прошлого. Иногда так «корректирую» собственные стишки из девяностых. Сравниваю, что бы сказала на ту же тему сейчас. Любопытно получается. Вот и сейчас.

Рассуждалка первая, летняя, с межкультурным уклоном

Август — время смены деятельности. Какое же счастье — закрыть лэптоп и на пару дней отправиться в путешествие по собственному городу и его окрестностям, вообразив себя настоящим матерым экскурсоводом.

Заказчик из другого города передал мне «с рук на руки» двух бедовых студенток. Живут в Англии. Не мчатся бешеным галопом по городам от Москвы до самых на элитном Golden Eagle с душем в каждом купе, а не спеша путешествуют простыми грязненькими, не всегда даже скорыми. Где диваны, помнящие, кажется, еще Ильича, перетянуты клюквенного цвета клеенкой, а проводницы при входе косят на паспорта лиловым глазом, подозревая всех (многих не напрасно) в дурных намерениях.

Итак, студентки мои едут по Транссибу. Не праздное любопытство их гонит, а страсть к славянским языкам и российской истории. Давно не было таких заинтересованных слушателей. Как правило туристы, доезжающие до наших дремучих краев, осведомлены о прошлом и настоящем России лучше, чем я. К нам едут даже не за образовательным туризмом, а так, закрыть редкие пробелы в обширных знаниях. Удивить таких гостей я могу только лишь рассказами о том, какие явления природы скрываются за бажовскими сказами о Золотом Полозе и Бабке-Синюшке да байками из современной жизни промышленного мегаполиса.

Но в этом случае люди действительно «только учатся», а потому разговор получился плодотворный, обстоятельный и обоюдополезный. Я им про то, как наш мэр по утрам бегает кросс, а они мне о том, как ужасно (по их мнению) выглядит нынешний городской голова Лондона, когда несется по утрам на велике на работу (оно понятно, экология, все дела, но вот честное слово, лучше бы в машине, а так только людей пугать). Я им легенду о том, как якобы из-за личной неприязни некоторых людей к царю перебили всех членов царской семьи, не успевших скрыться за рубеж. Они мне о неудачах своих королей. Забавно.

Отметила, что у нового поколения нет ограничений по темам для разговоров, прописанных в справочниках по правилам хорошего тона. Религия, гендерные вопросы разного свойства, деньги, работа, политика — всё можно, всё интересно, за всё говорят спасибо. Они другие? Индиго? Поколение сингулярности? Или просто «не знали, что нельзя»? Научатся еще? Жалко будет, если потеряют эту открытость с возрастом. Потеряют, наверное. Ложка дегтя…

И еще капля керосину на десерт — экскурсии в музеях. Музеи сейчас реформируются, предлагают новые формы взаимодействия с посетителями, поворачиваются к ним лицом, стараются представить материал так, чтобы гости «проводили» его через собственный опыт и так усваивали, а не просто блуждали, боялись прикоснуться к картинам и статуэткам и потихоньку чихали в рукав от пыли веков.

Но. Музейных экскурсоводов не учат рассказывать истории. А что есть музей, если не история жизни человека, развития цивилизации или внедрения новых изобретений. Рассказ языком двухмерных и трехмерных объектов. История, которую можно увидеть и потрогать. И вот вместо того, чтобы усилить впечатление, повествование его убивает. Знания есть. Прилежание в освоении материала налицо. Но создается ощущение, что говорящий с тобой человек боится тебя и не очень понимает, зачем доносить до тебя в устной форме то, что можно прочитать в источниках. В общем, слабоватые посредники получаются. А жаль.

Рассуждалка вторая, осенняя, с переводческим уклоном

Между тем настала осень, и на смену прогулкам с гостями («Ты все пела — это дело») пришло переводоведовство и гадание на мультитране, а значит, и мысли — о привычном, узкоотраслевом.  Сотни раз читанном и слышанном.

Я выше о некрасноречивых музейных работниках высказалась. А ведь и мои коллеги-переводчики нередко говорят: «Я не рассказчик, я только передаю чужие мысли». И надеются, что их не заменят машины, при этом фактически сводя свою работу к механистическому переставлению кусочков — вариантов исходного текста (чему более чем успешно учатся системы машинного перевода, да ведь?).

Мы утверждаем, что быть сказителем — редкий дар. Чуть ли не врожденный. Ищем будущих львов толстых в младшей группе детского сада и, наблюдая бойко лопочущего малыша, поникаем головой и думаем: уж я-то никогда. И оставляем малейшие попытки создавать собственные тексты из богатейшего набора слов и словосочетаний, образующих лексический строй наших языков А, В и далее по алфавиту. Мы вроде как знаем, что качество перевода — это качество итогового текста и то, как он передает то, «что хотел сказать автор». Но не умея составить текст, оформить свои собственные мысли, как можем мы качественно доносить чужие?

За рутинной работой мы забываем (а то и вовсе не даем себе труда задуматься) о том, что качество — это не только единообразие терминологии и правильная расстановка неразрывных пробелов. Это читаемость текста. Это его связность. Это, в конце концов, след индивидуальности переводчика (а фактически рассказчика). Овладеть языком — значит «присвоить» его, сделать действенным инструментом в своих… руках? Мозгах? Инструментом передачи чужого опыта. Рассказа о нем, проведенного через собственную нервную систему, смешанного с собственной историей «передатчика».

Отступление лирическое, первое и единственное

Взялась тут изучать, как преподают искусствоведение. В рамках новых своих интересов. С ходу отметила, что не объемистые лекции, полные теории и восторга перед личностью художника, предлагают мне работники нью-йоркского Музея современного искусства (он же MoMa), а практические занятия, и что заставляют она (потенциального) педагога выполнять те упражнения, которые потом они будут выполнять с учениками/студентами/слушателями (метод «обучения на собственном опыте» называется — experiential learning, но это не по теме).  Хочу поделиться одним из таких упражнений. В продолжение все того же «посыла» о рассказчиках. Казалось бы, при чем тут Ван Гог? А он всегда при чем.

Слушателей просят глазами следить за линиями на картине (конечно, «Звездная ночь»), а рукой вести те же (насколько возможно) линии и переходы по листу. Ночь у меня получилась не очень звездная, да и вообще не ночь. Но задача и не в том. Подстройся к автору, попробуй думать, как он, и перенеси на бумагу его эмоции, как можешь и видишь. В зависимости от уровня владения карандашом и собственного жизненного опыта.

Посади рядом двух художников с тем же заданием — одной и той же картины не выйдет. Как бы стандартно эти двое ни водили по листу и сколь бы одинаково ни высовывали язык от старания.

А потом просят в изучаемом стиле нарисовать свою картину в прочувствованном стиле. На заданную тему. А потом на свободную. Называется подход «следуй за мастером», известное дело. Оказывается, и так тоже следовать можно. Так учат, заметьте, не только художников. Напоминаю, тот курс, который прохожу я — для преподавателей. Для тех, кто учит со-переживать героям, которые делятся с нами собственной жизнью через цвет и штрихи. И тем не менее. Не просто рассказать, а прочувствовать, повторить (через свою призму) и сделать свое. С уважением к мастеру. Пригодно для живописи. Не пригодно ли для нашего ремесла с переложением на слова (а то и без)?

Расссуждалка вторая (продолжение с плавным переходом в зиму)

Так я о чем. Непонятно мне, почему только на первом курсе университета нас просили писать сочинения, а дальше уже натаскивали строго по тематикам («ведь живете вы в краю, где строго прикладные навыки нужны, и книжки переводить вы не будете, а пойдете на заводы», — рассуждали преподаватели). В итоге создается представление, что «прикладное» — это знать о машинах или сердечном клапане. А рассказать о них — это пусть вон на Александрии рассказывают.

Грустно, когда я на курсах перевода во время практических занятий в форме игры вижу, как трудно тем, кто выполняет роль докладчиков, высказаться на заданную даже тему. Не говоря уже о свободной. Особенно когда без подготовки, когда нужна мгновенная реакция и импровизация.

Тематики и специализация — это прекрасно. Но это, сдается мне, в нашем деле «вышивка», для которой нужна основа, «канва» (простите за девичью терминологию). Мастерство рассказчика. Когда вышиваешь без канвы, прямо по воздуху — нитки уж точно не лягут в красивый узор, а запутаются, да еще и златошвейку обовьют так, что придется после выпутывать.

Именно так. Сначала умение связно говорить в принципе, отвлеченное от темы. А уж потом — очень и очень нужное знание того, где какой затвор у пистолета и чем диабетическая стопа отличается от плоскостопия. Подчеркну: да, именно владение языком/речью на уровне, позволяющем описывать свои и чужие переживания на публику, не запинаясь, я считаю основой профессии. Оговорюсь: хронологически можно сначала быть узким специалистом, а потом уже «нарастить» мастерство рассказчика. Но без него так и останешься «одним из», винтиком, придатком к клавиатуре с вечным страхом, что вот придут машины — и всё, конец. Никто не запретит и так, конечно.

Заключение (почти уже совсем зимнее)

Как обычно, обойдусь без выводов. Ограничусь похвалой тем преподавателям, которые на своих занятиях учат студентов рассказывать. И тем переводчикам, которые не теряют навык сказителей. И вообще всем на всякий случай, просто потому, что настроение хорошее.

Положу сюда ссылку на видеозапись одного замечательного рассказчика, которого мы привыкли видеть почти совсем без слов. Изобретателя одного из абракадабрских языков. Человека мира (а значит, немного нашего коллеги). И просто волшебника. Особенно мне нравится история про чаек. Запомнила и даже немного записала.

Пока «полировала» текст, август остался далеко позади. Где-то мрак и слякоть. Где-то мороз и пора натягивать третий свитер. И обязательно время пить чай. И есть блины. С вареньем. Как советуют муми-тролли. А поэтому вот вам картинка из нашей Лоскутной гостиной, и доброй зимы всем!

* Мумитроллинг — полноценная замена троллингу. Когда говорят о себе и других хорошее и активно распространяют это хорошее в соответствующих кругах общения. Взято из статуса в фейсбуке.

P.S. А вот кстати, пример рисунка «по мотивам», стилизации. Своего рода пересказа того, что задумано автором. Стопроцентное попадание требуется не всегда. Важна история. Уже не Ван Гог. Узнаете? Техника — монотипия, акрил + тушь по акварельной бумаге.

Послеотпускная диверсификация, или Мечты сбываются

Мечты сбываются по-разному. Иногда мечтаешь ты о банке сгущенки, а обнаруживаешь в дальнем углу холодильника банку тунца. И понятно, что думал ты в первую очередь о банке, а уж потом о ее содержимом. Разумная Вселенная всё слышит, всё знает, но толкует по-своему, в зависимости от силы посланного тобой сигнала, кривизны путей в мире неевклидовых измерений и даже, возможно, даже таких мелочей, как удобная или неудобная обувь у тебя на ногах.

Но эти абстрактные рассуждения мы оставим ведущим тренингов личностного роста, а поговорим о конкретном и очень личном. Трактовать, само собой, каждый волен, как ему заблагорассудится.

Весна в наших краях нынче стояла морозная и снежная, к романтике и велосипедным прогулкам не располагала, а потому я коротала свободное время, гуляя по интернету. И набрела на информацию о фестивале «Зов тринадцати шаманов», что должен был в июле проходить в Тыве. Зная меня, несложно догадаться, что на сочетание «шаман», «фестиваль» и «Тыва» я сделала стойку. Стала собирать информацию, искать способы добраться и снизить расходы, продумывать логистику и с удвоенной активностью слушать записи исполнителей, владеющих мастерством тувинского горлового пения.

Всё это я проделывала, понимая безнадежность задуманного. Потому что всё было решено за меня еще в конце прошлого года. Дочь категорически заявила, что желает посетить Европу — настоящую, с замками, горами и следами древних принцев и рыцарей, а моё вечное стремление смотаться куда-нибудь на юг или на восток ей надоело и она более не потерпит. Точнее, вслух было сказано мягче. Но наша работа — читать мысли, верно?

Так наши с шаманами пути разошлись — казалось, безнадежно. Они собрались далеко на востоке, в котловине, окруженной блистательными Саянами. Пели там свои горловые песни, радуя великих духов гор и ничтожных людей, делились тайнами, принесенными из разных уголков Земли, смеялись и танцевали в свете ночных костров.  Я же прилежно оформила Шенгенскую визу и (вздохнув с легкой печалью, но настроившись на лучшее) отправилась на запад.

В Европе мне понравилось, дочь осталась поездкой более чем довольна. Как я искала гения места в Праге и знакомилась с порядками и устоями в Вене, сколько я выпила кофе и пива, съела кнедликов и мороженого, услышала классических и неклассических музыкальных произведений на улицах и площадях — тема отдельного разговора. Да все вы знаете, как выглядят и кого привлекают европейские столицы летом. Занимая место в маленьком и не очень надежном Ан-148, что должен был унести меня на родину, я подумала, что обязательно вернусь хотя бы для того, чтобы съесть еще с десяток порций малинового щербета в маленькой семейной кофейне на углу Мелантриховой и Гавелской. Было бы желание, а повод мы всегда найдем.

Итак, поездка кончилась, как кончается всё. Я вернулась в город детства, юности и прочих возрастных категорий. Продолжила работать и искать новые проекты. И решила попробовать себя в не очень привычной роли. Я и раньше водила экскурсии. Но только на английском и только для групп, путешествующих по России туристическим поездом Golden Eagle. На русском у меня и текста-то не было. Помню, лет так пять назад попробовала — до сих пор помню, как смешно звучали в моих устах описания достопримечательностей Екатеринбурга и окрестностей, потому что фактически я на ходу переводила с обкатанной английской версии. А тут вот вдруг захотелось, и всё. Потому что клиенты интересные. Оркестры, приехавшие на наш День города (он в Екб традиционно празднуется в третьи выходные августа) из разных городов страны.  А я музыку люблю. И среди друзей моих достаточно музыкантов. И вообще после отпуска никогда денег нет, а кушать хочется. Вот и взялась.

День случился поганенький, типичный для нынешнего лета. Вздохнула, влезла в сапоги (компромисс: ладно, пусть будут на каблуках). Пожав плечами, надела юбку, хотя вообще-то экскурсоводу в джинсах удобнее (однако у нас традиционный путь для тех туристов, кто к нам ненадолго — по монастырям да по храмам, и хорошо, что я религиозно нейтральна, иначе не сделать бы мне у нас карьеру гида ни в жисть). Прихватила платочек, чтобы в церкви пускали без вопросов. И пошла на место казни в точку начала поездки. Без особого желания, если честно.

Захожу в автобус. За окном дождь, а в автобусе словно солнце вовсю. Так доброжелательно улыбаются гости, все как на подбор смуглые, с внимательными темно-карими глазами. Представляют экскурсантов. Вот, говорят, ваши клиенты сегодня — духовой оркестр Правительства Республики Тыва. Что тут скажешь. Если Магомет не идет к Тыве, то Тыва приходит к Магомету сама. Это в свободное от обычной жизни время наши гости профессионально играют на духовых инструментах.  А так вообще живут, следуют своим традиционным правилам и канонам, исповедуют ламаизм, под чьим прикрытием существует и процветает шаманизм, говорят на языке тыва, родственном другим тюркским языкам, о себе особо не рассказывают, о других особо знать не хотят. Надежно укрыты от ветров и внешнего мира горами. Летом привыкли к плюс сорока (потому ни зонтиков, ни курток теплых на дикий, переменчивый Урал не взяли). Зимой норма минус сорок (переносятся легко, главное — шуба хороший да сапоги на меху). Видно, что русским в быту не пользуются или пользуются мало. Понимать понимают, а вот говорят не очень. Разве что главные. Погода наша им понравилась. И под дождем без зонтиков они стояли с удовольствием. Потому что необычно же. Фотографировались группой, улыбчиво и скромно вставая возле нужных достопримечательностей. Очень, очень расстраивались, слушая историю жестокого убийства царской семьи. Задавали чудесные вопросы по теме экскурсии и просто о том, что видели вокруг. С энтузиазмом переводили названия уральских гор, речек и озер — Шувакиш, Шарташ, Исеть. Радовались тому, что понимают их значение. Удивлялись всему, как дети. Показали мне по секрету в знак благодарности, кто у них в группе самый сильный шаман.

Почему-то я сразу подозревала, что это та самая стильно одетая дама с ярко вышитой сумкой на плече, что старалась подходить поближе, слушала внимательнее всех и вопросы задавала, выдающие широкий кругозор и большой опыт путешествий по миру. А напоследок со смехом пообещали, что уже поработали над тем, чтобы к завтрашнему дню погода у нас наладилась. Я тоже со смехом сказала, что, как приду домой, гляну прогноз. Экскурсия закончилась, мы тепло распрощались и разошлись по своим делам.

А дома я открыла «Яндекс. Погоду». «Завтра резкое потепление», — возвещал обычно безжалостный метеосайт. От плюс десяти до плюс двадцати с хвостиком. Я не выдержала и ночью вышла на улицу. Не обманули. Ветер утих, дождя в помине нет, воздух чистый и пропахший почти уже осенними травами, а сонные улицы освещены нестерпимо, неоново белой луной. Я шла и в голове у меня звучали слова: «Погоду мы вам наладим, не беспокойтесь». И хороший такой, детский почти смех.

Мечты сбываются. Но всегда по-разному. Важно не упустить момент, когда это случается, и поблагодарить своего ангела, духов, разумную Вселенную или себя. Смотря во что веришь. И обязательно мечтать дальше. Я так думаю.

Немного атмосферы фестиваля. Мастер горлового пения шаман Николай Ооржак в сопровождении народных инструментов, шепота звезд и огня костра

P.S. За вдохновение и картинки спасибо eCat-Erina. За наводку на книгу и сериал Петра Вайля «Гений места» спасибо знающим людям, а по совместительству добрым друзьям.

P.P.S. Погода так с прошедшего четверга и остается летней. И пока меняться к худшему не собирается.